Тишина, нарушаемая лишь шелестом страниц. Хозяин работает, и она сама виновата, что оказалась в таком положении. Вести себя тихо. Скулить нельзя, стоять ровно, если хочешь, чтоб это закончилось.
Алиса не знала сколько времени прошло. Пыталась, конечно, считать секунды, загибала пальцы на минуты. Сбилась уже давно. Да и зачем? Хозяин не говорил, сколько времени продлится наказание. Ждать. Терпеть. Руки, прикованные высоко над головой, судорожно сжимали цепочку наручников. Широко расставленные щиколотки обхватывали кожаные браслеты. В комнате было жарко, то одной, то другой щекой, она прижимается к прохладной стене. В глазах под плотной повязкой мелькают красные тени.
Она почти провалилась в забытье, когда почуствовала руку Хозяина. Потрепал по ягодице, провел вверх, чуть ущипнул грудь в чувствительном месте сбоку. Другой рукой небрежно расстегнул кляп. От пластикового шарика ломило челюсти, девушка не сразу смогла облизнуть пересохшие губы. Невидимый край бокала показался сладким. Первый глоток воды обжег горло, судорожно всхлипывая, с риском подавиться, пить еще и еще.
«Достаточно, - голос Хозяина звучит чуть насмешливо, стакан убирают – Не устала?»
«Пожалуйста, простите меня, Хозяин…»
Фраза прервана рывком за волосы, теперь голова откинута назад до предела, и она слышит спокойное: «Похоже, сука ничего не поняла. Значит продолжим.» Кляп возвращается в рот, после недолгого перерыва он кажется еще более неудобным. Но теперь на сосках руки Хозяина, больно, но терпеть, когда их крутят, она научилась не дергаясь. Молчать и слушать: «Тебе запрещено мешать мне во время работы, тебе запрещено говорить без разрешения во время наказания. Почему же глупая сука не может этого запомнить и за одно утро допускает две ошибки? Мне взять розгу?» Сердце стучит испуганно, внутренний голос как метроном твердит:нет-нет-нет. Внезапно Хозяин делает шаг назад. Неужели розга?
По спине медленно проводят кончиком кожаного язычка, она знает этот стек: довольно тяжелый оплетенный кожей, сейчас он ласкает плечи порытые бисеринками пота, прихотливый узор по спине, кажется, что эти легкие прикосновения все же оставляют горячие следы. «Так мне выпороть тебя?» - вопрос кажется таким далеким и уж точно не ей это решать. Теперь Хозяин снова рядом, вставляет стек между ягодиц: «Держи» Попка и так напряженная, зажимает рукоять, так что кончик направлен вверх под острым углом. Хозяин чуть постукивает по нему, покачивая, заставляя еще более сильно сжимать ягодицы. «Отлично. Ты знаешь что будет если ты его уронишь». С этими словами Хозяин возвращается к столу. Тишина, нарушаемая лишь шелестом страниц.
Алиса не знала сколько времени прошло. Пыталась, конечно, считать секунды, загибала пальцы на минуты. Сбилась уже давно. Да и зачем? Хозяин не говорил, сколько времени продлится наказание. Ждать. Терпеть. Руки, прикованные высоко над головой, судорожно сжимали цепочку наручников. Широко расставленные щиколотки обхватывали кожаные браслеты. В комнате было жарко, то одной, то другой щекой, она прижимается к прохладной стене. В глазах под плотной повязкой мелькают красные тени.
Она почти провалилась в забытье, когда почуствовала руку Хозяина. Потрепал по ягодице, провел вверх, чуть ущипнул грудь в чувствительном месте сбоку. Другой рукой небрежно расстегнул кляп. От пластикового шарика ломило челюсти, девушка не сразу смогла облизнуть пересохшие губы. Невидимый край бокала показался сладким. Первый глоток воды обжег горло, судорожно всхлипывая, с риском подавиться, пить еще и еще.
«Достаточно, - голос Хозяина звучит чуть насмешливо, стакан убирают – Не устала?»
«Пожалуйста, простите меня, Хозяин…»
Фраза прервана рывком за волосы, теперь голова откинута назад до предела, и она слышит спокойное: «Похоже, сука ничего не поняла. Значит продолжим.» Кляп возвращается в рот, после недолгого перерыва он кажется еще более неудобным. Но теперь на сосках руки Хозяина, больно, но терпеть, когда их крутят, она научилась не дергаясь. Молчать и слушать: «Тебе запрещено мешать мне во время работы, тебе запрещено говорить без разрешения во время наказания. Почему же глупая сука не может этого запомнить и за одно утро допускает две ошибки? Мне взять розгу?» Сердце стучит испуганно, внутренний голос как метроном твердит:нет-нет-нет. Внезапно Хозяин делает шаг назад. Неужели розга?
По спине медленно проводят кончиком кожаного язычка, она знает этот стек: довольно тяжелый оплетенный кожей, сейчас он ласкает плечи порытые бисеринками пота, прихотливый узор по спине, кажется, что эти легкие прикосновения все же оставляют горячие следы. «Так мне выпороть тебя?» - вопрос кажется таким далеким и уж точно не ей это решать. Теперь Хозяин снова рядом, вставляет стек между ягодиц: «Держи» Попка и так напряженная, зажимает рукоять, так что кончик направлен вверх под острым углом. Хозяин чуть постукивает по нему, покачивая, заставляя еще более сильно сжимать ягодицы. «Отлично. Ты знаешь что будет если ты его уронишь». С этими словами Хозяин возвращается к столу. Тишина, нарушаемая лишь шелестом страниц.